Будет город-сад: как центр Москвы становится одной большой пешеходной зоной
Ключевыми словами в градостроительной политике сейчас являются «парк», «сквер» и «пешеходная зона». РБК daily узнала у архитекторов, чиновников и градоохранителей о плюсах и минусах этой политики и попросила прокомментировать самые спорные архитектурные проекты последнего времени.
По Москве снова нужно шагать
Власти стремятся уменьшить поток автомобильного транспорта в центре города: в городе появляется все больше пешеходных зон. В сентябре была открыта для прогулок Крымская набережная, участок длиной в 2 км — от станции метро «Новокузнецкая» до Болотной площади — появился в Замоскворечье. Новые зоны появлялись и за пределами Садового кольца.
Еще одним шагом для разгрузки центра от транспорта стало увеличение зоны платной парковки и удорожание ее стоимости: власти обещают, что с конца декабря такие парковки появятся во множестве районов Садового кольца, всего в зоне кольца планируют поставить 350 паркоматов.
«Ориентация на пешеходов мне кажется решением очень правильным и своевременным, — считает создатель Московской архитектурной школы (МАРШ) Евгений Асс. — Очевидно было, что в таком загруженном автомобилями городе кто-то должен был уступить. Если говорить о парках, то их строительство на месте сноса зданий не кажется мне безупречным решением. Парк — это не просто зеленый пустырь, а качественное пространство, которое требует обдуманной стратегии».
Заряд сомнения
Речь идет о парке на территории Зарядья, который, по итогам прошедшего недавно конкурса, будет проектировать архитектурное бюро Diller Scofidio + Renfro, создавшее знаменитый «Хай-лайн» — парк на заброшенной надземной ветке железной дороги в Нью-Йорке. В рамках проекта рядом с Кремлем должны появиться березовая роща, тундра, болото и степь.
Строительство вызвало неоднозначную оценку у членов «Архнадзора». По словам члена координационного совета организации Константина Михайлова, американские проектировщики пренебрегли факторами исторического развития территории. «Победивший проект не учитывает ландшафта окружающей местности, плохо соотносится с архитектурным ансамблем по соседству, — утверждает г-н Михайлов. — Проектировщики почему-то решили, что в этом месте текла река Неглинка и была болотная зона, хотя любому школьнику известно, что это не так. По счастью, этому проекту еще можно придать историческую глубину, скорректировать в соответствии с существующими нормами, но на это нужна воля городских властей».
Главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов с г-ном Михайловым не согласен. «Мне кажется, что коллеги из «Архнадзора» не до конца разобрались в этом вопросе, — возражает он. — Ведь речь идет о концепции парка, а не о готовом проекте. Я уверен, что выигравшая концепция очень сильная. Мы, безусловно, учтем замечания «Архнадзора», более того, по распоряжению Сергея Собянина для работы над этим проектом будет создана международная команда консультантов. Но и при проведении первоначальной экспертизы над проектом «Зарядье» работали специалисты очень высокого уровня, в том числе историки».
Как снести такое?
Говоря о градостроительной политике постлужковской эпохи, эксперты сходятся в том, что к архитектурному наследию стали относиться более бережно, а сносить — меньше. Но резонансные проекты остались: так, сомнения у градоохранителей вызывает новый храм, который собираются возводить на территории Сретенского монастыря, разрушение кругового депо Ленинградского вокзала, новое здание Мосгордумы, которое собираются строить на территории Ново-Екатерининской больницы на Страстном бульваре.
«Сейчас рядом с памятником уже возник огромный котлован, вскоре там будет построено модернистское здание, которое не вписывается в стилистику окружающих зданий, — сетует г-н Михайлов. — Кроме того, что строительство нарушает множество положений, это является опасным прецедентом: теперь любой инвестор, который захочет что-то построить рядом с памятником или в природоохранной зоне, сможет сослаться на это решение.
Говоря о минусах собянинской градостроительной политики, Евгений Асс отмечает, что не все ценные здания удается сохранить, если это противоречит интересам инвестора. «У властей есть очень важные намерения, — отмечает архитектор. — Например, определять судьбу важных городских проектов с помощью конкурсов — пусть к процедуре проведения иногда и возникают вопросы. Или изменить подход к строительству жилья: уйти от микрорайонов к квартальной застройке. Одновременно не все важные здания удается отстоять, если в них не заинтересован инвестор. Одним из сомнительных проектов последнего времени стало благоустройство Триумфальной площади, где конкурс выиграл никому не известный застройщик».
Дополнительные материалы:
Чиновники, архитекторы и градоохранители высказываются о самых неоднозначных проектах
Сергей Капков, руководитель департамента культуры правительства Москвы
О проекте парка «Зарядье»
Создать тайгу здесь несложно, северная природа у нас тоже есть. Вообще, если говорить о технической стороне проекта, никаких проблем с реализацией не будет, если найти хороших инженеров-проектировщиков (которых в России, к сожалению, нет) и привезти готовые конструкции из-за рубежа. Говорят, это место не подходит под парк — а представляете, что было бы, если бы мы отдали это место под застройку? Говорили бы ровно наоборот. Мне кажется, что в логике Красной площади, пешеходной Никольской, еще двух пешеходных улиц, Варварки, которую, может быть, тоже перекроют, парк — это правильное решение. Сейчас Красную площадь посещают 20 млн человек, и этот поток со временем будет только увеличиваться.
Константин Михайлов, член координационного совета «Архнадзора»
О проекте храма на территории Сретенского монастыря
Храм проектировали так, будто он должен стоять в пустыне или где-нибудь в спальном районе. Доминантой в этом районе раньше был Владимирский собор — с какой стати, говорю я как москвич, ей должно стать это новое творение? Подземный паркинг в этих местах — тоже очень рискованный эксперимент. В принципе, что будет дальше, понятно: здания, которые Мосгорнаследие признавало ценными еще в 2005 году, теперь таковыми быть перестали, территория памятника будет постепенно урезаться. Это еще один пример произвольного обращения с городской средой.
Сергей Кузнецов, главный архитектор Москвы
О проекте храма на территории Сретенского монастыря и новом здании Мосгордумы
Я был свидетелем конкурса на проект храма — мнение у меня, честно говоря, неоднозначное. Мне понравилось, как это нарисовано, но очевидно, что проект нуждается в доработке — в соседстве с окружающими зданиями храм кажется слишком большим. Я указал на это коллегам — надеюсь, проект будет доработан. Что касается здания Мосгордумы: нужно признать, это сложная площадка. Хотя обычно я стараюсь этого не делать, я подключался к процессу проектирования сам. Решение о строительстве современного здания было принято умышленно — мне кажется, что это оптимальное решение: современное элегантное здание будет выглядеть в этом месте гораздо лучше, чем, например, классическое, с вычурной лепниной.
Евгений Асс, архитектор, основатель МАРШ
О проекте храма на территории Сретенского монастыря и Круговом депо Ленинградского вокзала
В градостроительстве и архитектуре есть понятие масштаба: есть здания сомасштабные окружению, а есть выпадающие из этого масштаба. В случае с новым храмом на территории Сретенского монастыря я согласен с Константином Михайловым из «Архнадзора» — сама идея замечательная, но храм стоило бы органичнее вписать в окружающий ансамбль. У монастыря камерное и лиричное пространство — строительство огромного храма здесь не так уместно.
Здание Кругового депо имеет большую типологическую и архитектурную ценность, и его очень желательно сохранить. Одновременно необходимо думать о среде, контексте, в котором оно существует. Вообще, если говорить о промзонах, так называемом ржавом поясе, нужна некая общая стратегия: как сделать эти места привлекательными для инвесторов и горожан.
- Темы:
- Сергей Кузнецов |
- Евгений Асс |
- общественные пространства |
- парки |
- Зарядье |
- конкурсы