Михаил Хвесько: в проектировании небоскребов есть только 1 выстрел и нужно очень хорошо прицелиться

Революцию в производстве лифтов и следующий за ней рост высоток, специфику проектирования небоскребов и перспективы для молодых архитекторов обсудили с исполнительным директором Capital Group Михаилом Хвесько.

Capital Group выступила партнером конференции Москомархитектуры «Открытый город», посвященной вопросам архитектурного образования и карьеры. В рамках проекта компания провела для молодых архитекторов и студентов архитектурных вузов экскурсию и мастер-класс по высотному строительству.

– Высотное строительство – одно из важных направлений работы вашей компании, в чем его особенности с точки зрения архитектуры и девелопмента?

– Высотное строительство – это, прежде всего, особая физиология зданий. Известно, что существуют разные типологии проектов: общественные, жилые, многофункциональные и прочие, но небоскребы, включая все эти функции, относятся к отдельной категории объектов со своими правилами игры.

Во-первых, в этом сегменте очень высока цена ошибки. Высотное здание по метражу может быть сопоставимо с проектом комплексного освоения, но в отличие от КОТа, его нельзя разделить на этапы. Это значит, что мы не можем построить первую очередь, оценить результат и исправить ошибки. При проектировании и строительстве у нас есть только 1 выстрел и нужно очень хорошо прицелиться.

Во-вторых, с точки зрения урбанизации, небоскреб достаточно спорный шаг, и перед тандемом архитектора и девелопера стоит сложная задача по интеграции проекта в окружающую среду. По своей сути небоскреб доминирует над окружающей застройкой и нужно аккуратно вписать его в существующую ткань города. При этом мы должны наполнить здание функциями – офисными, жилыми, торговыми, общественными и так «смешать» их, чтобы всем группам пользователей было удобно. Сейчас очень актуальная тенденция восприятия небоскреба как вертикальной улицы. Это значит, что в нем обязательно должно быть общественное пространство и оно должно органично перетекать снаружи, извне здания, внутрь. Раньше считалось, что необходимо разводить потоки людей, что арендаторы апартаментов не хотят пересекаться с сотрудниками офисов или, например, посетителями торговой части. Сегодня это не так. Конечно, у жильцов должна быть и остается приватная зона комфорта, но должны быть и места общения, где будет кипеть жизнь, происходить что-то интересное, где люди смогут хорошо провести время. Этого не надо бояться.

И третье, объединяющее первые два, – это эффективность. Насколько мы можем собрать предыдущие 2 функции в типовой этаж, который умножается в небоскребе в 60-70 раз, а значит, и любая ошибка умножается 60-70-кратно. Как зонировать помещения? Как расположить инженерию? Для ответа на эти и многие другие вопросы мы используем совершенно разные решения. Например, в квартирах одного из проектов была применена децентрализованная приточно-вытяжная установка. Таким образом мы освободили ядро здания от лишних коммуникаций.

Capital Group 25 лет специализируется на строительстве многофункциональных комплексов, жилой и коммерческой недвижимости. Много лет компания работает в области высотного строительства. В 2009 г. она завершила строительство первого в России небоскрёба «Город столиц» в ММДЦ «Москва-Сити». В январе 2016 г. был сдан МФК «ОКО». В настоящее время ведется строительство ещё двух высотных проектов в Москве – комплекса из трёх небоскребов на Краснопресненской набережной Capital Towers и комплекса жилых небоскрёбов на Мичуринском проспекте «Небо».

– Инновации в высотном строительстве: материалы, инженерия, архитектурные и климатические решения – с чем сегодня приходится работать, какие новинки появляются?

– Человечество все время старается строить выше. Это ставит перед нами новые задачи, а когда есть задача, появляется и решение. Вначале на нестандартный вопрос пытаются ответить стандартными способами, разработчики пересматривают всю базу наработанного, и в итоге рождаются совершенно новые концепции.  Достаточно вспомнить Бурдж-Халифу. Наверное, сегодня все знают, что ее шпиль строили сверху вниз, иначе его невозможно было бы водрузить на башню. И это только один из примеров.

В частности, сейчас в производстве лифтов – одного из основополагающих элементов небоскрёбов – готовится настоящая революция. Когда-то были изобретены лифты даблдекеры – две кабины, одна едет сверху только, скажем, на четные этажи, другая снизу – только на нечетные. Главное было не ошибиться лифтом. Thyssenkrupp, компания, производящая лифты, совместно с Siemens, придумали, как как разместить 2 лифта в одной шахте, таким образом увеличив проходимость и сняв необходимость выбирать кабину при посадке. Сейчас они пошли дальше – современные лифты работают на противовесе, а Thyssenkrupp предлагают использовать магнитную ленту. Во-первых, это позволит отказаться от кабелей, то есть высвободить площади, а это для любого проекта неоценимо. Во-вторых, можно будет разместить несколько кабин друг под другом, а также они смогут отъезжать в сторону, для этого просто нужно выделить карманы, примыкающие к транзитной артерии.

Почему это так важно? В трафик-анализе многие ошибочно считают, что основная нагрузка на лифты в высотках приходится на часы пик – когда люди приходят на работу и уходят с нее. На самом деле, гораздо более проблемное время – обеденный перерыв, где в течение нескольких часов встречаются разнонаправленные потоки – тех, кто едет на обед, и тех, кто с него возвращается. Кроме того, в больших компаниях, занимающих несколько этажей, как правило, большой межэтажный трафик. И именно эта система позволит решить все проблемы. По сути, она открывает неограниченные возможности для вертикальных перевозок. Для 4 лифтов будет достаточно 1 шахты, мы можем отказаться от пересадочных этажей, которые есть в по-настоящему высотных зданиях, обеспечив больший комфорт посетителям и увеличив проходимость. То есть мы сможем строить выше.

– Есть ли какие-то строительные, технологические, архитектурные решения у вашей компании?

– Я считаю, что в ноу-хау ради ноу-хау нет никакого смысла. Мы просто работаем, решаем задачи. Например, есть проблема, она актуальна для всех высотных объектов, особенно в холодных регионах: когда на улице минус 20, разница температур внутри и снаружи здания достигает 40 градусов. Теплый воздух поднимается вверх и возникает эффект трубы, который не только создает шум, но и мешает функционированию систем, например, иногда не дает закрываться лифтам – у них есть предохранители, чтобы, например, не защемить руку пассажиру, и возникающее давление воспринимается ими как препятствие. В энергоэффективных зданиях Европы это явление используют, чтобы создать естественную тягу и, соответственно, естественную вентиляцию. Но в нашем климате это проблема, и чем выше здание – тем больше. Мы понимаем эту задачу и продумываем ее решение изначально. Строительство небоскрёба - это всегда шаг вперед в строительстве, а значит новые технологические, архитектурные и инженерные решения.

– Хорошо, тогда поговорим об архитекторах. Вы рассказали об инженерии, финансовых моделях, а где место архитектора в этой работе?

– От архитектора мы хотим, прежде всего, идею. Технологии, коллективная работа имеют очень большое значение, но они никогда не заменят человека – мысль всегда индивидуальная и принадлежит личности. Например, недавно мы встречались с Юрием Григоряном по одному из наших проектов. Он предложил нам 3 разных варианта, и все они были взглядом совсем с другой стороны, мы бы никогда не посмотрели на объект именно так, и это очень ценно. У нас постоянный процесс, адреналин, а здесь нужен был, наверное, философский подход. Так же было и когда Герцог и де Мерон предложили поднять здания на 35 м в нашем проекте на территории Бадаевского завода. Один, как они это называют «радикальный жест», полностью поменял всю концепцию и наш подход к проекту.

При этом с точки зрения рабочих процессов и решений у нас как у девелопера с большим числом реализованных и строящихся проектов, широкий срез – мы знаем, как ведут себя проекты в эксплуатации, насколько многие вещи сложны в реализации, поэтому 90% наших предложений принимаются архитекторами, с которыми мы работаем.

С точки зрения обратной связи и опыта нам повезло: мы работаем с талантливыми архитекторами - Сергеем Скуратовым, Александром Цимайло и Николаем Ляшенко, Юрием Григоряном, Владимиром Плоткиным, Валерием Коняшиным, Ильей Уткиным, многими известными бюро, например, с Александром Мамаевым из ООО «Проектное бюро АПЕКС», а также западными коллегами.

– А если говорить о вашей компании – где место архитектора в ее штате?

– У нас есть два основных направления. Первое – это позиция ГАПа (главного архитектора проекта), которая в нашей компании сочетает функционал архитектора и менеджера. Задача таких специалистов – оценить качество проектных решений и администрировать проектирование. Они должны понимать и любить архитектуру и при этом быть в курсе финансовых и организационных вопросов: сколько стоит, например, отделочный материал, откуда его поставлять, хватит ли в карьере запасов, если мы говорим о камне, и так далее. Это очень интересное междисциплинарное направление, позволяющее включиться во многие процессы и наработать экспертизу в широком круге вопросов.

Второе направление, которое мы развиваем с этого года, это студийная работа. Она включает анализ и разработку перспективных участков, выполнение архитектурных и объемно-планировочных работ. В этом случае команда взаимодействует с финансистами и юристами. Кроме того, она работает с проектными группами в разрезе уже всех проектов, в том числе строящихся по разработке оптимальных решений для каждого.

Я думаю, для молодежи это, прежде всего, большие возможности – получить опыт, поработать с крупнейшими международными бюро и на стыке нескольких дисциплин.

– Кого вы ждете у себя в компании?

– Людей с опытом нам хватает, нам нужны и те, кто мыслит неординарно, пусть и не имея пока опыта. Важно развивать стремление воспитывать именно это качество в молодых архитекторах - понять, а не вызубрить.

И еще один ключевой момент – «стажировка», и в том числе готовность компаний принимать стажеров. Я сам учился в Англии, у меня был «сэндвич-курс», в ходе которого я год учился, год работал, потом снова год учился.

Что касается Capital Group, мы бы хотели брать в год 2-3 людей на стажировки. Конечно, присутствует конкурсный отбор. Стажёры в нашей компании полноценно участвуют в жизни команды и компании, обеспечены материальным вознаграждением, картами питания и даже паркингом при необходимости. В целом нам интересно постоянно работать с вузом, у которого бы стажировка у нас была включена в программу.