Ханс Штимманн: вернуть реку городу

Уже в середине сентября будут подведены итоги квалификационного отбора конкурса на градостроительное развитие территорий, прилегающих к Москве-реке, в жюри которого вошли международные эксперты. Мы встретились с Хансом Штимманном, членом Архсовета и бывшим главным архитектором Берлина, и поговорили о берлинских проектах, затрагивающих прибрежные территории.  

Доктор Штимманн, вы приглашены в качестве члена жюри конкурса на Москву-реку. Хотелось бы узнать, проводились ли в Берлине подобные конкурсы?

Мне пока не совсем ясна концепция московского конкурса по всей реке. Каждая зона в течении реки уникальна,  и я думаю, что в Москве такая же ситуация, что и в Берлине. Насколько я понимаю, на данный момент техническое задание касательно конкретных зон только формулируется, для чего в процессе состоится ряд круглых столов с девелоперами, заинтересованными в развитии прилегающих к реке территорий.

Сейчас я как член жюри стараюсь вникнуть в ситуацию и во все аспекты – касательно как собственно этих территорий, так и самого конкурса. Действительно, мы проводили ряд конкурсов в мою бытность главным архитектором Берлина на застройку и благоустройство территорий рядом со Шпрее. Но я прекрасно понимаю, что в Москве своя специфика – и территорий, о которых идет речь, и порядков регулирования процессов проектирования.

А в чем вы видите коренное отличие этого конкурса от берлинских?

В Берлине конкурсы организуются для решения какой-то конкретной проблемы или для какого-то определенного участка, владелец которого заинтересован в нем. Например: Шпрее протекает через весь город, и в какой-то части это был порт, где-то к реке выходили промышленные зоны, которые сейчас являются наиболее популярными у молодежи. Для этих участков проводятся конкурсы по изменению назначения этих территорий и зданий, находящихся на них, – там организуются смешанные зоны или жилые кварталы. В другой своей части Шпрее соприкасается со Старым городом и правительственной зоной – там требуется другое решение. Каждая зона имеет свои проблемы и владельца.

В XVIII-XIX веке Берлин называли «Афины-на-Шпрее», что характеризует его как культурную столицу. Марк Твен после путешествия в Берлин назвал его «Чикаго-на-Шпрее». Все это говорит о большом значении реки в жизни города. Вам, как главному архитектору Берлина после падения стены, выпало заниматься его восстановлением, в том числе, если можно так выразиться, – «вернуть» реку горожанам. Ведь в середине XX века река в черте города фактически разграничивала Восточный и Западный Берлин, и прилегающие к ней территории, став буферной зоной, фактически опустели.

Река в городе – это такая улица, по которой можно прочесть всю историю города. И Берлин не исключение – он возник на реке.

Один из последних больших проектов в Берлине – это восстановление Городского замка, стоявшего на месте рождения будущей столицы. По своему историческому значению это место сравнимо с московским Кремлем. Об этом проекте много спорили. В 1993 году был проведен первый конкурс по этому участку, но этим планам не суждено было сбыться. Я думаю, в первую очередь потому, что тогда не пришло время. Дворец республики, построенный во времена ГДР на месте так называемого Замка, был снесен в 2005-м, и только в 2013 году началось восстановление Дворца по авторскому проекту Франко Стеллы: три барочных фасада будут реконструированы в историческом виде, а тот, что выходит на Шпрее, – уже в свободной современной трактовке. Это будет большой музей, который дополнит музейную коллекцию Берлина.

Расскажите, пожалуйста, о Правительственном квартале, расположенном в излучине Шпрее, – одном из первых больших проектов восстановления Берлина.

До 1918 года центром власти был как раз Городской замок. С приходом демократической власти Рейхстаг становится политическим центром Берлина, в нем размещается Парламент. Когда после падения Стены было решено сделать Берлин столицей Объединенной Германии, первоочередной задачей стало размещение правительственных учреждений. К этому моменту и Рейхстаг, и замок были разрушены, а модернистский Дворец Республики ассоциировался с временами раскола страны.

Тогда мы провели градостроительный конкурс  на Правительственный квартал, в котором главной идеей стало соединение Западной и Восточной частей Берлина, и река в этой концепции играла ключевую роль.

Если вы обратитесь к плану города, то увидите, что Шпрее в этом месте делает своеобразную петлю. Рейхстаг расположен в восточной части этого участка, а административные учреждения – в западной, по оси, заданной рекой. Здания переходят через реку, образуя Ленту Федераций – символ объединенной Германии.  В этом районе нет жилых домов – только правительственные здания. Организованы прогулочные зоны  с дорожками для велосипедистов и пешеходов, разбит парк и пляж – не хуже, чем на курортах Майорки. Это общественное пространство, и река является частью парка: с нее открываются виды на Правительственный квартал, здесь проплывают туристические речные трамвайчики, где можно послушать историю города. 

Отмечу, что это был федеральный проект, поэтому все в нем имеет символическое значение: и общественные зоны вокруг; и здание Рейхстага в обновленном виде, которое  раньше венчал купол, напоминающий шлем времен Первой мировой войны, а теперь прозрачный купол, демонстрирующий открытость; и река, которая теперь объединяет, а не разделяет.

Музейный остров полностью находился в Восточном Берлине. Его коснулись какие-то изменения?

Музейный остров – это именно то, благодаря чему Берлин стали называть Афинами-на-Шпрее. Здесь, в зданиях классических форм, построенных в XVIII-XIX веках (частью по проекту архитектора Шинкеля), расположены самые крупные музейные собрания в Германии. Острову повезло: там практически ничего не изменилось, за исключением сноса ГДР-овского Дворца Республики, а о планах по восстановлению Городского замка я уже говорил.

А вот ниже по течению начинаются проблемные зоны, так как именно там река разделяла Берлин на Западный и Восточный.

Это как раз те территории, где еще в 1970-е происходил самозахват зданий, который в дальнейшем был узаконен? В туристическом отношении достаточно знаковое место: именно там образовалась East Side Gallery с сохраненным участком стены, расписанным художником со всего мира. В том числе – с небезызвестной работой с целующимися Брежневым и Хонеккером. Какова ситуация на сегодняшний день?

Этот район продолжает оставаться проблемным, но с другой стороны, здесь берега Шпрее – наиболее стремительно развивающиеся территории в городе, так как в течение долгого времени они оставались заброшенными. В основном это территории  бывших промзон, которые во времена холодной войны были закрыты из-за близости границы: размещать там производство было опасно. Кройцберг, о котором идет сейчас речь, до войны был рабочим районом – с промышленными зданиями и жилыми рабочими кварталами.

Упомянутые вами процессы, которые начались в этом районе в 1970-х годах, когда молодежь захватывала здания с целью создания там своей собственной культуры, продолжаются и сейчас, но в более цивилизованных рамках. Если часть жилых кварталов была заселена и раньше, то в настоящее время речь идет о собственно промышленных корпусах. Сейчас эти фабричные здания стали значимыми для нового Берлина. Фактически это центр индустрии культуры: здесь размещаются медиа, музыка, на пустырях возникают новые здания, также связанные с развлечениями. Как ни парадоксально, но именно этот район является сейчас главным двигателем экономики города. А река делает его особенно привлекательным. 

Это новый ритм Берлина. Если раньше люди приезжали сюда на работу и работали с раннего утра до позднего вечера, то сейчас, когда эти районы стали средоточием молодежной тусовки, работа начинается с ночи, а к утру все вымирает. Здесь вы вряд ли будете встречаться с представителями СМИ в 10 часов утра – скорее всего это будет 10 вечера на какой-нибудь party.

Насколько государство задействовано в трансформации этой территории?

Могу однозначно сказать, что мы это не планировали – движение началось снизу. Возвращаясь к разговору о реке, надо сказать, что у течения Шпрее разный характер – я думаю, как и у Москвы-реки. Реку сложно охватить сразу, одномоментно, в рамках одного конкурса. То есть я могу сказать, что для Шпрее нет какой-то общей истории – это история самого города, в которую река вплетается, являясь ее свидетелем и участником.

А не было ли у Берлина планов использовать реку как транспортную артерию – например, пустить по ней городские трамвайчики?

Нет, мы об этом не думали, хотя по реке курсируют туристические катера. Надо сказать, что сейчас река настолько чистая, что в ней можно купаться. Один из последних проектов – создание бассейна в реке недалеко от Музейного острова. Еще недавно, когда производство находилось в черте городе рядом с рекой, такая идея показалась бы утопией. И это главная трансформация реки Шпрее последних лет – ее преображение из реки промышленной в реку, на которой приятно отдохнуть.