Architects of Invention – о проекте на месте бывшей фабрики «Рот Фронт»

Партнеры бюро Architects of Invention (AI) — Антон Хмельницкий и Николоз Джапаридзе основали московский офис своей компании пять лет назад. До этого они работали в компаниях двух самых известных архитекторов мира — Нормана Фостера и Рэма Колхаса. Усвоенные в них правила AI транслируют в своих проектах. Об этом мы беседуем с Антоном Хмельницким на примере реконструкции бывшей фабрики «Рот Фронт» на Малой Ордынке.

Кондитерская фабрика «Рот Фронт» находится в Замоскворечье, между Малой Ордынкой и Большим Ордынским переулком. Здесь сохранились интересные исторические постройки, в частности, городская усадьба XIX века (архитектор Э. Юдицкий) и кирпичный фабричный корпус, в котором раньше делали халву. У района интересная судьба: до недавнего времени вроде бы совсем центр, но городская среда статусу центра не очень соответствовала. Когда город реализовал программу «Моя улица» на Ордынке и Пятницкой, интерес девелоперов к Замоскворечью вырос в разы, и здесь появилось сразу много интересных проектов редвелопмента.

Проект на территории «Рот Фронта» — ORDYNKA. СОБРАНИЕ КЛУБНЫХ ДОМОВ — начинался бюро «Меганом», впоследствии перешел к бюро AI. В 2016 году он получил свидетельство об утверждении Архитектурно-градостроительного решения. Всего в комплексе будет 74 квартиры и 16 апартаментов, его общая площадь составит порядка 20 тыс. кв.м.

Проект на территории фабрики «Рот Фронт»

— Мой первый вопрос очевиден: как вы работали в этом проекте с наследием?

Антон Хмельницкий: На площадке бывшего «Рот Фронта» расположена, как вы знаете, усадьба, имеющая охранный статус. К сожалению, от здания мало что осталось, но проект предусматривает научную реставрацию. Есть бывшее фабричное здание на Малой Ордынке, в нем достаточно симпатичные исторические фасады, которые мы сохраняем.

— Вы сохраняете оба фасада или только тот, что выходит на улицу?

— У здания, действительно, фасад на улицу более менее сохранился, и с ним можно работать, а от внутреннего фасада почти ничего нет. Изначально была идея оставить здесь одно здание, с одной стороны оно будет современным, с другой историческим. Но я вот категорически против таких странных решений, когда у одного дома два разных фасада из разных эпох. Потому мы решили, что старое оставляем как старое, а к нему пристраиваем отдельным объемом «новое». Мы не побоялись перекроить и разделить этот дом, сделать отдельный проект и градостроительно это подчеркнуть — дома немного смещены друг относительно друга.

Проект на территории фабрики «Рот Фронт»

Такое решение дало нам возможность создать двусветное пространство пентхаусов — со стороны Малой Ордынки будут помещения гостиных высотой 5-6 метров, а в какой-то части будет двухэтажное пространство. Если бы мы сохраняли старый дом, не было бы возможности получить это качество.

Но решение было непросто согласовывать, город немного смутило, как выглядит новый корпус со стороны Большого Ордынского переулка. Оттуда видна небольшая часть торцевого фасада. В долгих переговорах мы в итоге сделали эту часть более стилизованную под классику, чего бы мы сами, наверное, не сделали. И мое личное мнение как архитектора, что этого делать не надо. Вы знаете, эту идею Норман Фостер продвигает на философском уровне, его здания Рейхстага или Британского музея показывают, что новое — это новое, старое — это старое, и не надо их мешать.

— А для чего два современных корпуса подняты на ножки?

— Мы придумали поднять корпуса на два этажа на ножки, потому что площадка все-таки не очень большая, а таким способом получалось создать внутренний двор под ними. Наша идея была такова, что из каждого корпуса виден фасад исторического здания, то есть, выглядывая в окно, ты сразу понимаешь, где ты находишься, что это историческая среда. Для нас это было очень важным.

— В современных фасадах комплекса есть что-то индустриальное — это дань истории места?

— Мы придумали необычные трехмерные фасады, потому что здания достаточно длинные, смотрят оба в внутренний двор. Нам хотелось придать комплексу интересную пластику, но чтобы он был полностью современный. И еще важно было сохранить ощущение единого комплекса, несмотря на то, что все корпуса разные. Поскольку место с историей, тут много десятилетий существовала кондитерская фабрика, мы подумали что-то из этого взять и в итоге предложили модульную систему из фибробетона — на разных корпусах эти модули разные. Это отсылка к индустриальному промышленному дизайну, к лофтам, с большими окнами, широким остеклением.

Проект на территории фабрики «Рот Фронт»

— Территория квартала будет закрытой для города?

— Да, проезда нет. Заборов здесь, конечно, никаких не будет, но территория естественным образом имеет закрытый двор, потому что он со всех сторон окружен застройкой. Вход для жителей в этот длинный двор будет с Малой Ордынки.

— А городские сервисы по периметру будут?

— Первые этажи по Малой Ордынке отданы под ритеил и прочие коммерческие помещения. Мы надеемся, что первые этажи будут анимированы, что в них будет какая-то своя жизнь, а сам комплекс не будет замкнут только внутрь себя.

— Как думаете, программа «Моя улица» прибавила капитализации этой земли?

— Я думаю, значительно! Ведь всегда Замоскворечье было районом с таким неопределенным статусом, вроде бы в центре, вроде бы Третьяковская галерея рядом, а вроде бы непонятно, что это за район такой. Бульварное кольцо — понятно, Остоженка тоже, а с Замоскворечьем что-то не то. И, конечно, тот факт, что реконструировали две главные улицы, дал сильный импульс в целом его развитию. Если посмотреть, сколько сейчас на этом пятачке делается, запускается проектов, причем приличного уровня, ответ очевиден — девелоперы увидели такую возможность для себя, которую дал город, и ее не упускают.

Проект реконструкции АТС на Бакунинской ул.

— Как поживает ваш проект реконструкции бывшей АТС на Бакунинской улице?

— Как раз накануне мы прошли финальное согласование в Москомархитектуре. АТС мы перестраиваем под гостиницу и апартаменты. В прошлом году мы были с этим проектом на Архитектурном совете, и переделывали его в соответствии с рекомендациями. В конечном итоге вместе с главным архитектором Москвы мы нашли вариант, чтобы сохранить объём целиком и вписать в него гостиничную технологию. Также мы убедили девелопера оставить общественные функции на первом этаже, они будут по всему периметру здания, а на территорию можно будет свободно войти.

Мы восстановим фасад в таком виде, в котором он был — с надписями «телефон», «телеграф», которые мы нашли на старых фотографиях. Мы поскребли фасад и нашли также, что изначально на сером фоне были бордовые полосы — мы так и сделаем.

Штаб-квартира "Вертолеты России" на Павелецкой

— Какие еще проекты вы реализуете в Москве?

— Мы только что доделали на Павелецкой большой объект — штаб-квартиру «Вертолеты России». Это комплекс из офисного здания и отеля. У него инновационное сплошное остекление фасадов без перемычек. А на самом стекле, на внешних гранях, мы сделали шелкографию с рисунком, и в солнечную погоду здание выглядит почти белым.

— У вас есть еще офисы в Лондоне и Тбилиси...

— Да, в Грузии нам удалось реализовать несколько интересных проектов, мы выиграли в свое время пару конкурсов, сделали прокуратуру в Тбилиси, например. Кроме того, у нас есть проекты на Сейшелах, в Индии, Чили, Великобритании. В прошлом году, наряду с офисом Захи Хадид, мы вошли в шорт-лист конкурса на проект церкви в Копенгагене — полностью деревянной, из клееных конструкций. Вообще мы стараемся делать что-то интересное и пытаемся не делать «проходную» архитектуру, что, конечно, тяжеловато в плане бизнеса, но возможно.

Здание прокуратуры в Тбилиси

Конкурсный проект церкви в Копенгагене