ENG
 
Город

Архитектура с социальным смыслом. Дискуссия Алехандро Аравены и Кирилла Асса

24 Ноября 2015

Портал «Архсовет Москвы» публикует наиболее интересные вопросы дискуссии Алехандро Аравены и Кирилла Асса, прошедшей в октябре в Музее «Гараж». Чилийский и российский архитекторы обсудили рабочие и творческие процессы, порождающие ту или иную архитектурную форму, поговорили о возможностях социальной архитектуры и отношениях с заказчиком.

Алехандро Аравена — архитектор с социальной позицией: он проектирует жилища для самых бедных, делая эти дома не только недорогими в строительстве и удобными для людей, но и выдающимися в архитектурном плане. В 1994 году он открыл собственную мастерскую AA architects, а с 2006 года является исполнительным директором компании ELEMENTAL, занимающейся социальными проектами.В 2016 году Алехандро Аравена будет курировать 15-ю Венецианскую архитектурную биеннале.

Кирилл Асс российский архитектор, художник, архитектурный критик. Архитектор мастерской Александра Бродского.

Кирилл Асс: Вы используете особый формальный архитектурный язык — простые прямолинейные формы, недорогие местные материалы. Вы знамениты благодаря Вашим социальным проектам, и мне интересно — как Вы находите нужный язык и форму для своих работ?

Алехандро Аравена: Когда я начинаю работу над проектом, то стараюсь отложить внедрение каких-либо форм в процесс до тех пор, пока он не будет находиться на достаточно продвинутой стадии. Во-первых, мы, прежде всего, стараемся понять вопрос до того, как пытаться дать ответ. Тем не менее, готовая форма и является этим ответом, но перед тем как переходить к ответу, мы вкладываем большое количество времени в проектирование изначальной задачи — вопроса. Под этим я подразумеваю, что мы стараемся идентифицировать, какие действующие силы играют роль в придании формы определенному зданию.

Milan | Italy

Иными словами, форма находится в информационном поле разных областей, разных видов знания, желаний, интересов и сил.

Мы стараемся быть как можно более точными в определении того, какое информационное поле влияет на проект. Как было сказано, это могут быть такие факторы, как структура, климат, бюджет, которые легко поддаются объяснению, поскольку весьма осязаемы и поддаются исчислению. Так что, мы пытаемся составить некое уравнение. В этом случае мы можем иметь четкое определение условий, которые мы должны удовлетворить и на основании которых мы должны создать формы.

— Но есть и дополнительные факторы?

— Да, помимо этих факторов, которые довольно легко поддаются измерению, существуют такие неуловимые действующие силы, как характер здания, скрытые желания заказчика, группы или общества в целом. Они также влияют на форму проекта. Однако, в архитектурном процессе задействовано такое огромное количество ресурсов, таких как деньги, время и энергия, что их растрата будет не просто достойной сожаления, но станет прямым уклонением от ответственности. Я имею ввиду, что вы можете завершить проект с использованием различных материалов и строительных систем, и результат от этого не изменится. Но для социального проекта, например, важную роль будет играть планирование бюджета. Поэтому необходимо учесть в этом уравнении не все возможные факторы, а только те, которые будут актуальными в данный момент времени.

Lo Barnechea | Santiago | Chile

— Чьи проекты вас вдохновляют?

— Мне довелось посетить постройки американского архитектора Луиса Кана (LouisKahn)в 2009 году в Индии, а затем в Бангладеше. Это был один из тех моментов, когда Вы сравниваете сделанное вами с тем, что сделал кто-то другой, и чувствуете себя ничтожеством.

Этим зданиям могло бы быть две тысячи лет, и в то же время они могли бы быть построены в ближайшие десятилетия. Это вневременное качество архитектуры Луиса Кана ошеломляет. Постройки Кана в Индии и Бангладеше, в отличие от его американских работ, которые кажутся чересчур одомашненными, воплощают в себе всю силу природы, отвечают климатическим условиям и потребностям общества. Например, здание в Бангладеше представляет собой подобие летающего корабля, словно возникающего из ниоткуда, и в тоже время люди относятся к этому зданию, как к чему-то, что существовало всегда. Это очень загадочный архитектурный язык, который в то же время необычен и естественен для данной задачи и местоположения объекта.

Lo Barnechea | Santiago | Chile

Еще один архитектор, которым я восхищаюсь, и даже искренне завидую, это архитектор из Аргентины Рафаэль Иглесиа (Rafael Iglesia). Это один из тех архитекторов, которые вызывают у меня чувство стыда, когда я сравниваю их работы и свои. Все проекты, над которыми мы работаем, достались нам с большим трудом. Поэтому, когда возможности позволяют, и заказчик не против, мы стараемся доработать концепцию, если она недостаточно хороша.

И я хочу назвать также Смильяна Радича (Smiljan Radic) из Чили. Когда вы видите его работы вживую, они смотрятся гораздо лучше, чем на фотографиях. Именно так распознается хорошая архитектура. Мне довелось быть членом жюри Притцкеровской премии, и я хорошо помню комментарии некоторых коллег о том, что условием вручения премии было личное посещение конкурсных зданий. И я помню, что один из архитекторов в одной из стран участников сказал следующее: «Ух ты, в этой стране действительно хорошие фотографы».

Летний Павильон Галереи Серпентайн. Смилян Радич

Я также ориентируюсь на творчество Солано Бенитез (Solano Benitez) из Парагвая. Он стал лауреатом премии BSI Swiss Architectural Award около шести лет назад и работает в одной из бедных стран с самым высоким уровнем коррупции в мире, но при этом, его архитектура очень сильно возвышается над этими обстоятельствами. Так, Музей истории по его проекту просто захватывает дух в те моменты, когда Вы находитесь рядом.

— Я очень хорошо понимаю ваши чувства восхищения и зависти перед работами других ныне здравствующих архитекторов. У меня был подобный опыт много лет назад во время поездки в Амстердам, где я был сражен наповал при виде здания немецкого архитектора Ханса Коллхоффа (Hans Kollhoff). После возвращения мне нужно было с другими студентами провести анализ этой постройки, но, увы, она постоянно ускользала. Подобная красота предстает как нечто неосязаемое, но очевидным образом исходит от некоторых построек. Существует также проблема вкуса, о которой Вы уже говорили. Как в Чили, так и здесь, у людей разные представления об архитектуре. Кому-то нравятся исключительно современные здания, другому в силу образования барокко и рококо. Мой вопрос заключается в том, каким образом можно оценить это понятие «наилучшего результата»? Формируется ли его восприятие посредством образовательного процесса?

Здание парламента в Дакке, Бангладеш. Луис Кан

— Полагаю, что именно по этой причине я больше не преподаю. Я перестал это делать в 2004 году после отъезда из Гарварда, поскольку столкнулся с феноменом, который вы описываете, — мы сталкиваемся с вещами, о которых говорить невозможно, поскольку архитектура, как и искусство, управляется некими невыразимыми константами.

В нашем бюро, в котором работает пятеро партнеров, обсуждения часто проходят просто по макету без слов. Я не люблю цитаты, но именно о таких случаях Людвиг Витгенштейн сказал, что есть два вида вещей — вещи, о которых вы можете говорить и вещи, о которых вы не можете говорить. Те вещи, о которых вы можете говорить, следует выражать ясным образом, простым, понятным каждому, ничего чрезмерно не усложняя, но в то же время и не упрощая. О других же лучше молчать. Именно поэтому преподавание настолько сложно. В нашем бюро в таких случаях мы сначала набираем людей, которые первые три или четыре месяца проводят просто слушая других участников дискуссий, и только по истечении этого срока могут сами участвовать в диалоге. Это можно также сравнить с пением — перед тем как попасть в нужную ноту, нужно долго и упорно тренироваться, совершая ошибки. Если попытаться выразить на словах эти невыразимые константы, они превратятся в теорию, затем в идеологию, а в итоге во что-то дурно пахнущее.

А в случае, когда можно говорить, мы стараемся быть как можно четкими и рациональными, открытыми с заказчиками, аргументировать свои возражения и не пускать пыль в глаза, пытаясь скрыть что-либо. Правда, при таком подходе бывают моменты, когда приходится отстаивать свою точку зрения и в случае несогласия предлагать обратиться в другие архитектурные бюро.

Жилой комплекс Elemental Monterrey Мексика, Санта-Катарина

— Это совсем непростая позиция...

— Это очень важно, поскольку, когда вас приглашают, то всегда смотрят на последний проект. И если он не соответствует вашим собственным убеждениям, вы будете вынуждены продолжать заниматься тем, во что не верите, что в конечном итоге превратится в кошмар. Возможно, в финансовом отношении это будет выгодно, но в долгосрочной перспективе это будет трагично.

— Скажите, кто является Вашим заказчиком? Как Вам удается совмещать социальную архитектуру и делать ее оплачиваемой? Что должно произойти в обществе — переворот сознания или это должна быть правительственная программа, чтобы социальная архитектура была интересна крупным заказчикам?

— Я могу говорить только о нашем опыте, я не располагаю информацией о других случаях. Обычно, заказчик неизвестен. В жилищной политике Чили произошли изменения, согласно которым при проектировании жилых комплексов требовалось привлекать специальный комитет для участия в переговорах. У нас также были совещания такого плана, которые обычно проводились в помещениях государственных школ. Стадия коллективного проектирования играла ключевую роль в начале жилого строительства, поэтому мы пытались сначала получить информацию от сообщества и узнать его требования, чтобы наши представления совпали. Было очень важным развеять их завышенные требования и дать им четко понять, чего они могут ожидать от жилищной политики. Каждую секцию проекта мы строили, получив субсидии от правительства в размере 7500 долларов.

Жилой комплекс Elemental Monterrey Мексика, Санта-Катарина

На эти средства нам нужно было найти земельный участок по рыночной стоимости, обеспечить инфраструктуру и построить дом. Эту сумму можно было примерно разделить на три части: 2500 долларов было потрачено на земельный участок для каждой семьи. И единственные доступные участки находились на периферии в двух часах езды от города, где земля ничего не стоит. Это оказалось социальной и политической катастрофой. Следующие 2500 долларов были предназначены для инфраструктуры, вполне достаточно.

И еще 2500 долларов ушли на строительство дома. Для сравнения, легковой автомобиль стоит вдвое больше этой суммы. Поэтому с таким урезанным финансированием построить 30 квадратных метров площади было для нас высокой производительностью.

— Как работать с заказчиком в данном случае?

— Первостепенный принцип во время совещаний с заказчиком состоит в том, чтобы понять, чего он ожидает, и что вы можете сделать, а что не в состоянии. Учитывая ограниченное финансирование, нам пришлось вступить в переговоры с семьями и разделить с ними приоритеты и обязанности. Например, финансирования было недостаточно для установки и водонагревателя и ванны в домах. Нам приходилось делать выбор в пользу чего-то одного, поэтому мы предлагали будущим жильцам сделать выбор голосованием. Что Вы думаете, они ответили? 100 процентов жильцов проголосовали за установку ванны. Конечно, климат в Чили другой. Но причина также в том, что для участия в программе нужно было инвестировать 7500 долларов, из которых 7200 долларов субсидировались правительством, а оставшиеся 300 долларов семья должна была внести из своих сбережений. Эти сбережения были необходимым условием участия в программе. Для бедной семьи требовалось полтора года, чтобы сэкономить 300 долларов. Поэтому, когда, в конце концов, они получали свой готовый дом и должны были переехать туда, они выбирали ванную вместо водонагревателя, поскольку у них уже не оставалось денег заплатить за газ. Так что, водонагреватель был бесполезным приобретением, а ванной можно было пользоваться с самого первого дня. Для меня оплатить счет за газ — это что-то само собой разумеющееся, но для нуждающегося человека это не так. Поэтому они знали лучше меня, что было для них в приоритете, поскольку финансирования на все не хватало.

Iquique | Chile

Так что, предоставление возможности выбора было частью процесса коллективного проектирования. Таким способом Вы можете выстроить ответственные отношения горизонтального типа с заказчиком, подразумевающие разделение задач, и они будут частью процесса проектирования.

— И все-таки, как совмещать социальную архитектуру с заказами, которые оплачиваются?

— Причиной плохого качества социального жилья является недостаточное внимание, уделяемое производственной цепочке от архитектора к инженеру, подрядчику, социальному работнику или даже чиновнику. Так что, вам необходимо высокое качество для проекта, у которого будут очень масштабные последствия. Поэтому вначале мы субсидировали собственную практику. Например, я использовал мои гонорары за преподавание в Гарварде в качестве финансирования инноваций в социальном строительстве. В этом случае у нас был спонсор в лице университета. Но это было в самом начале, затем у нас уже было несколько текущих проектов в работе, и мы подали заявку на получение гранта от государства для того, чтобы развивать строительство, поскольку у нас уже заканчивались деньги. Так что, к этому моменту мы уже почти год работали бесплатно, и ситуация была неустойчивой. Мы теряли свое время, и я считаю, волонтерская работа в этом случае не была правильным решением. Так что, нашей стратегией стало создание коммерческой компании, которая обладала бы социальным воздействием и представляла бы общественные интересы.

Iquique | Chile

Мы заключили партнерские соглашения с университетом и чилийской нефтяной компанией. И в начале, согласно правилам социальной политики, получили начальный капитал, который позволил нам работать над проектами при определенных условиях. И это были большие деньги. Так что, со временем нам удалось создать систему финансирования между разными организациями, отвечающую за улучшение условий социального строительства.

Например, с помощью этого начального капитала от частной компании можно было помочь рабочим внести свой вклад в проектирование социального жилья, которое должно было быть построено государством, но проектировалось и субсидировалось компанией. Горнодобывающие и лесодобывающие компании в рамках своей стратегии оплачивали наше рабочее время, и затем спустя какое-то время мы в ограниченных условиях государственной политики могли создавать более качественный продукт, чем в обычных условиях. Никаких особых дополнительных действий здесь не требовалось, нужно было просто следовать законам рынка. Таким способом компания Elemental вначале сотрудничала с другими компаниями, которые предоставляли финансирование ее проектов. Со временем мы стали расширять деятельность и в других областях, таких как общественный транспорт, инфраструктура и строительство дорог.

Iquique | Chile


Изображения: Cristian Martinez / ELEMENTAL, pinterest.com


Подпишитесь
на рассылку Архсовета Рассылка анонсов для прессы

публикации по теме

 
ЗАГРУЗИТЬ ЕЩЕ ...
 

E-mail:
Имя:
Подписаться на рассылки:

Задайте свой вопрос

Обратите внимание, что редакция портала «Архсовет Москвы» оставляет за собой право на свое усмотрение публиковать, только выборочные вопросы. Нажимая на кнопку «Отправить» вы автоматически соглашаетесь, что принимаете все правила публикации на данном ресурсе.