Триумфаторы Триумфальной

Конкурс на реконструкцию Триумфальной площади завершен – победил проект мастерской Buromoscow. О будущем площади и особенностях московских общественных пространств рассказывают авторы проекта – основатели мастерской Юлия Бурдова и Ольга Алексакова.

Маяковский и пустота

Вы выиграли конкурс на реконструкцию Триумфальной. Какой станет обновленная площадь? 

Ю.Б. Время, когда площадь приобрела нынешние черты, – середина 50-60-х годов, – кажется нам очень привлекательным. И визуально, и с точки зрения городской атмосферы. Наш проект – об этом времени. Его название взято у поэтической группы СМОГ – ее девизом было «Смелость, мысль, образ, глубина». Группа появилась как раз в те годы: ее участники собирались на площади Маяковского, читали стихи…

О. А. Это романтический образ. Городское пространство – пустое пространство: самый сильный эффект площади – в ее пустоте. Когда идешь по Тверской в сторону Кремля, видишь линейную улицу. Сейчас она мертвая, но в наших детских воспоминаниях это городская артерия, засаженная деревьями. Мы надеемся, что к этому образу Тверская вернется. Так вот, ты идешь – и вдруг с правой стороны открывается пустое пространство.

Этот драматический провал мы постарались максимально сохранить. Он очень театральный. По сути, площадь – это большая сцена, и мы не хотели менять ее масштаб. Может, только добавить деревья – как средний план, как кулисы в театре.

Но вы много что изменили в облике Триумфальной… 

Ю. Б. Прежде всего мы сделали сцену ровной – сейчас Триумфальная имеет достаточно сильный уклон. Вдобавок, со стороны разворота к туннелю мы закрываем вид на машины – отрываем уровень площади от уровня дороги. Люди и машины оказываются в разных плоскостях – между ними получается полтора метра разницы. Оставляем только проезд и парковку у Минэкономразвития и возможность пожарного проезда вдоль зала Чайковского. А с самой площади убираем машины вообще, потому что сейчас там, например, вдоль линии фасадов Минэкономразвития и Москомархитектуры – просто каша из машин и людей.

Может, стоило увеличить размер площади? И закрыть выезды для автомобилей?

Ю. Б. С точки зрения транспортной схемы мы решили, что и Первую, и Вторую Брестскую надо оставить в нынешнем виде. Иначе в случае даже небольшой аварии образуется затор.

О. А. А увеличивать площадь не надо. Наоборот, ей следует придать чуть более человеческий масштаб и четко очертить форму. Сейчас Триумфальная растекается, у нее нет границ. А мы разделили площадь на две – большую и малую. За счет малой части Триумфальная приобретает объем. Сейчас угол между Первой и Второй Брестской оттуда не заметен – а мы хотим зафиксировать его с помощью своего рода пропилей, ограды.

Ю. Б. Там исторически стояло здание. Воссоздавать его уже нет смысла, потому что появилась гостиница «Пекин» – изменился масштаб. Но вернуть форму улиц, угла и сохранить периметр – важно. В то же время наше предложение позволяет сохранить парковку, которая по проекту будет расположена под пропилеями.

Площади для людей

Трудно было делать проект?

Ю. Б. Триумфальная – относительно простая площадь. Манежная, например, сложнее – хотя ее, к сожалению, больше нет, остался только торговый центр, который вылезает из-под земли. Манежная была прекрасна, ее хочется вернуть обратно. В городе нужны пустоты. А площадь должна быть пустой – и в то же время живой, наполненной. Когда там, к примеру, устраиваются перформансы, музыкальные концерты.

То есть вы бы переделали львиную долю московских площадей.

Ю. Б. Да. Мы бы сделали их доступными для пешеходов – не для транзита, а для времяпрепровождения. Такое ощущение, что в Москве практически нет площадей. Пространство перед Курским вокзалом застроено, перед Павелецким – застраивается. Какую мы знаем хорошо сделанную площадь? Никакую.

О. А. Есть, например, интересная площадь у метро «Октябрьская». Но она не для людей – это пространство, которое разделено дорогами. Белая площадь рядом с Белорусским вокзалом хорошо сделана – та, где церковь на переднем плане. Это пространство работает, люди выходят из офисов и там сидят. Но это новый девелопмент, и вокруг него организовано благоустройство.

Неплохо сделано пространство у «Метрополиса» на Войковской. Но там другой масштаб – всего лишь площадка перед торговым центром.

Красная площадь тоже работает – но это главная парадная площадь страны. А куда можно просто прийти, чтобы посидеть на лавочке, выпить кофе, посидеть с друзьями за бокалом вина? Почти никуда.

На какие иностранные примеры стоило бы равняться тем, кто реконструирует московские площади?

Ю. Б. Их множество. Площадь Республики в Париже – хороший пример удачного совмещения всех функций: транзитных потоков, отдыха, общественных событий. Трафальгарскую площадь тоже прекрасно реконструировали: убрали проезд, расширили пешеходную часть, объединили ее с галереей. 

Спрос на пончики

Важный вид общественных пространств – парки. В Москве есть огромные массивы – Лосиный остров, Битца. Их ведь тоже надо как-то улучшать?

Ю. Б. Такие парки, конечно, требуют благоустройства. Там нет нормальных дорожек – в дождь просто невозможно пройти. Например, в Измайловском парке, в Сокольниках ситуация меняется к лучшему. Теперь там можно даже на велосипеде проехать, и это здорово.

О. А. В Москве действительно есть хорошие парки. Проблема в том, что они переполнены народом. Парк Горького – я так по-прежнему считаю – выдающееся общественное пространство. Но туда можно ходить исключительно в десять утра в будний день. «Сокольники» местами очень хорошо сделан – но на круге, в центральной части, не меньше народу, чем в парке Горького. В выходные – толпы.

Многолюдность – это плохо. Она означает, что в Москве недостаточно благоустроенных общественных пространств. Но она же свидетельствует о том, что новые парки имеют успех, на них есть спрос. Причем форма отдыха там тоже стала другой – если раньше в «Сокольники» ходили пить пиво, то сейчас там гуляют между мини-зоопарком, детской площадкой и пончиками.

По вашему опыту, что в проектировании парков самое важное?

О. А. Мы еще не реализовали ни одного парка, поэтому пока не можем сказать по опыту. Но вообще материалы важны, дизайн. В наших проектах мы, прежде всего, пытались создать удобные пешеходные зоны. Например, парк «Дубки» на Ленинградском шоссе – там был замусоренный кусок полу-леса. Ничего не благоустраивалось, требовалось создать хоть что-то, и мы постарались сделать его более интересным – закрыть зеркальной поверхностью все, что не надо видеть, поставить освещение.

Насколько в парках и других общественных пространствах значима вода? Фонтаны, набережные?

О. А. В Москве есть прекрасные набережные: в парке Горького, Фрунзенская. Крымская набережная – замечательный проект: это пешеходная зона возле ЦДХ. Она красивая и отлично сделана – из качественных материалов и с качественным освещением. Это пространство наполнено разнообразными функциями, нескучное, работает для всех групп пользователей.

Ю. Б. Да, Крымская набережная – отличный проект. Это абсолютно новое общественное пространство, его никогда в том месте не было. А когда ходишь – абсолютное ощущение, что вокруг Цюрихского озера прогуливаешься.

Вообще вода как элемент очень хорошо работает. Она из ничего создает точку притяжения. Фонтан, пруд – это всегда очень эффективно.

Светский выход в супермаркет

Жаль, что на окраинах города не хватает благоустроенных общественных пространств…

О. А. На окраинах работают такие общественные пространства, как дворы. Это удивительно: идешь по Медведково – и видишь, что дворы очень хорошо выглядят. Жители о них заботятся, цветы сажают – это приятно. Значит, люди живут с городом, а не только в квартирах. Был период, когда иностранцы удивлялись, что пространство подъезда и пространство квартиры – это совершенно разные миры. А теперь люди начали общаться друг с другом.

Но это же неправильно, когда единственное общественное пространство в районе – двор.

О. А. Конечно, между жилыми районами должны быть парки, скверы. Места, куда можно ходить. А сейчас на окраинах кроме дворов есть разве что торговые центры. И их посещают двенадцать месяцев в году. Там искусственный климат, зеленые пальмы в кадках – совершенно американский сценарий.

Ю. Б. Так людям больше ничего и не предлагают. Принято строить для них торговые центры, а создавать парки – не принято. Это еще и коммерчески невыгодно. Вообще, что касается окраинных общественных пространств, у нас недавно был воркшоп со студентами на тему школьных территорий. Советские нормативы предписывали каждой школе определенное количество квадратных метров земли, которые им не нужны. Это большой потенциал для создания общественных зеленых зон.

О. А. Территорию даже не обязательно отбирать – можно ввести двойное использование. Дети в три ушли, ворота открыли – и там гуляют жители района, там спортивная площадка, там можно сделать парк. Эти территории имеет смысл отдать в широкое пользование, если их правильно перепланировать. Пока там жуткая стилистика – все огорожено заборами, лишний раз подумаешь, ходить ли туда вообще. Школьные дворы должны стать более дружелюбными.

А пространство вокруг метро? Это тоже центр притяжения людей.

Ю. Б. Там тоже, как правило, все застроено магазинами или торговыми центрами. Это логично в местах большого транзита. Но есть большое желание окончательно убрать стихийные постройки 90-х, придав этим пространствам первоначальный вид.

О. А. Территория у метро – место притяжения специфической публики. Как только вы там поставите лавочки, они притянут публику, которая обычно обитает у вентиляционных шахт метрополитена. Лавочки должны быть в местах, где приятно сидеть, а не в местах транзита.

Ю. Б. Если у метро есть площадь, где можно поставить кафе с открытыми столиками, создать пространства человеческого масштаба, – это хорошо. Хорошо, когда есть куда выйти, и люди могут встречаться на улице с друзьями. Пока традиционные московские летние кафе из баннерной ткани малопривлекательны. Но их можно сделать совсем другими – исезонно открывать как раз на площадях у метро.

О. А. Если смотреть на карту Москвы – общественных пространств в городе много, много зелени. Вопрос только в их качестве и доступности. Сейчас все нужно благоустраивать заново – тут огромное поле для работы. Потому что до последнего времени этим вообще никто не занимался. К примеру, ландшафтного проектирования в Москве просто не существовало.

Нужно действовать шаг за шагом: сначала пешеходные зоны, потом парки. Если обустраивать кусочек за кусочком – глядишь, весь город станет приспособленным для жизни.