Лоуренс Барт: как культурные институции взаимодействуют с рекой и дают городу новое качество

Профессор урбанистики высшей школы Архитектурной ассоциации, член британской Академии урбанизма, эксперт с мировым именем Лоуренс Барт в рамках Московского урбанистического форума 2015 дал порталу «Архсовет Москвы» несколько комментариев относительно центрального проекта форума — развития территорий Москвы-реки.

— Прежде всего, хотелось бы спросить Вас о центральном проекте форума, касающегося Москвы-реки. Многие города имеют опыт подобной ревитализации прибрежных территорий. Насколько оправдала себя эта стратегия?

— Мое видение заключается в том, что каждая река имеет свои характерные особенности — например, если мы посмотрим на Эльбу в Гамбурге, Сену, Темзу или реку Бильбао — они все отличны друг от друга теми вызовами и сложностями, которые они предъявляют городу. Хотя, мне кажется, Темза и Москва-река достаточно близки друг другу.

Для меня первый и главный вопрос состоит в степени включения реки в саму городскую ткань. Например, если это Бильбао, то решения, принимаемые там последние 20 лет, привели к тому, что река сегодня является именно частью города.

И совершенно иначе обстоит дело с Темзой — она не чувствуется куском города, а скорее выглядит краем, границей с Лондоном, и достаточно сложно представить себе пересечения Темзы, за исключением нескольких мест. И вот эти участки — находятся как раз там, где в последние годы происходила интенсивная градостроительная реорганизация. Это районы Southbank Centre и Tate Modern.

Лондон — северный город, и нужно учитывать эту климатическую специфику. Те районы, о которых я говорю — в них располагаются важные культурные институции, и они все находятся на южном берегу Темзы. То есть когда мы выходим на улицу там, мы попадаем под тень зданий, и это особенно неприятно холодной зимой. Потребовалось много времени, архитектурного остроумия и изобретательности, чтобы найти какие-то решения и трансформировать променад на южном берегу реки в живой городской центр. Потому что по своей природе это все-таки не самые привлекательные места....

— Могли бы привести конкретный пример?

— Вдохновляющим для меня является решение архитекторов Дени Ласдюна и Питера Софтли в здании Национального театра, которое строилось в середине XX века. Они спроектировали террасы, которые спускаются от театра к реке и установили прочную горизонтальную связь, позволив человеку, выходя из учреждения культуры, попадать в очень привлекательную среду.

Проблема обоих мест — Southbank Centre и Tate Modern — в том, что эти учреждения культуры смотрят на реку, но застройка позади них долгое время была практически никак не связана с Темзой. Этот вопрос был относительно неважным до недавнего времени, и мы смогли привлечь внимание к этому променаду и сделать его важной частью города только благодаря ряду решений, которые помогли нам связать реку с этими территориями, расширить здесь жилые районы, поменять характер улиц, наладить транспортные связи, изменить градостроительную модель.

— А какие перспективы развитие прибрежных территорий все-таки несет Москве, на Ваш взгляд?

— Те решения, которые вы принимаете в Москве, связаны, в первую очередь, с акцентом на парки — «Зарядье», Парк Горького, хотя, конечно, понятно, что большинство парков вдоль Москвы-реки существуют давно. Но проектируются и новые. Я считаю, что парки, располагающиеся вдоль реки, увеличивают открытое пространство в ткани города, а это, в свою очередь, влияет на два аспекта.

Первое — они усиливают, безусловно, привлекательность реки, но и второе — увеличивают дистанцию для людей от их обычных, ежедневных моделей, привычных видов и т.п.

И, конечно, для меня, Москва — это очень увлекательный градостроительный эксперимент, потому что в моем урбанистическом консалтинге я обычно убеждаю города, напротив, не размещать парки вдоль рек.

Река уже сама по себе является открытым пространством и ее, как мне кажется, нужно обыгрывать скорее какими-то инсталляциями в самой реке, или мостами, потому что прелесть и красота реки уже находится в этой игре света и тени на ее поверхности.....И нет никакой необходимости располагать тут еще и парк. Если бы я занимался этим — я бы отодвинул парк назад, а у реки расположил бы какие-то здания, например. Но, тем не менее, то, что происходит сейчас в Москве, для меня интересно — хочется посмотреть, сработает или нет.

— Ваша позиция, наверное, имеет и много критиков....

— Конечно, множество людей не согласны с моей точкой зрения, и среди них бывший мэр Лондона Кен Ливингстон, который очень сильно настаивал на том, чтобы разбить небольшой парк в районе Southbank Centre, при этом он, действительно, говорил о совсем небольшом парке. Многие, наоборот, разделают мнение, что московский эксперимент с парками у реки очень хороший. Но, конечно, нужно помнить, что все города отличаются друг от друга и, возможно, что в Москве парк станет катализатором изменений.

Нужно не забывать, что помимо прочего, мы можем использовать парк как источник разрешения разных проблем, которые мы не можем решить иначе — связанных с тканью города, с прояснением социальной жизни и досуга близлежащих территорий.

Мы понимаем, что у парков существует большое количество разных социальных функций. Но если мы используем парк рядом с рекой просто как открытое пространство, мне кажется это слишком дорогостоящим вложением общественных средств, потому что здесь очень велики затраты, но нет никаких гарантий, что этот парк привлечет большое количество людей.

— В «Зарядье» в этом смысле очень насыщенная программа...

— Да, я надеюсь, что в «Зарядье» все получится, потому что, с другой стороны, я вижу пример Парка Горького, который, действительно, является очень хорошим местом, где люди приобщаются к культуре.

— До сих пор мы говорили про центр города. А что вы думаете о ревитализации периферии?

— Да, пока мы обсуждали с вами Москву-реку как такой двигатель трансформаций в центре города, но конечно, нужно посмотреть и на другую сторону этого проекта — на то, что река красной нитью проходит через весь город, и здесь она нам дает возможность дифференцировать разные районы, она дает нам решения, которые смогут помочь выделить их идентичность. И это как раз является одним из способов создания такой градостроительной структуры я называют ее «решеткой» — в противовес сложившейся радиально-кольцевой системе.

Очень сложно создать полицентричный город, в котором существует развитая кольцевая и радиальная системы. Все намного проще, если это будет «решетчатая» система — и здесь Москва-река может помочь нам провести эту дифференциацию и создать разные пересечения.

Я считаю, что река в этом смысле очень важный градостроительный инструмент для такого похода.