Юсуке Хаяно: первое, что я бы вспомнил о Москве – это здания сталинских высоток

Портал Архсовета продолжает публиковать серию интервью с иностранными экспертами, взятыми в ходе Московского урбанистического форума. Наш очередной собеседник — архитектор Юсуке Хаяно, главный партнер бюро MAD Architects, известного проектами Музея искусств и истории города Ордоса и Оперного театра в Харбине. Мы беседуем об ответственности архитектора, проблеме авторства и пользе «вау-эффекта» в архитектуре.

— Когда вы находитесь в Москве, чувствуется, что архитекторы имеют свое влияние в городе? Что вам запомнилось в архитектурном пейзаже?

— В прошлый раз у меня было время, чтобы увидеть семь московских высоток, и это первое, что я бы вспомнил о Москве. Если из какого-либо места в городе вы можете увидеть некоторые из этих башен, то у вас появляется своего рода ментальной ориентир, помогающий вам понять, где вы находитесь. Между этими зданиями существует определенная связь, они как будто разговаривают друг с другом, мне кажется, в этом воплощен очень инновационный подход. То, что первое приходит мне на ум, когда я вспоминаю о Москве, так это эти башни, а не Кремль. Именно эти здания для меня являются самой примечательной архитектурной достопримечательностью.

— А современные высотки «Москва-Сити» вы видели?

— Да, но если быть честным, такого рода проекты не характерны для Москвы — они были созданы в стремлении подражать иностранным тенденциям. Похожую архитектуру можно увидеть где угодно — в Дубае, Шанхае — но такие строения не передают тот особый характер, который есть в российской столице. С моей точки зрения, семь высоток наилучшим образом соответствуют стилю Москвы. Например, если бы мне показали некоторые фотографии с изображением «Москва-Сити», я бы и не догадался, что это Москва. Такие проекты как «Москва-Сити» создаются под влиянием экономических факторов, и культурные аспекты или традиции не учитываются в таких случаях. Я считаю, что это задача для всего города. Если мы собираемся построить новый деловой район, нужно продумать, каким образом можно сохранить исторический характер города, что перенести из прошлого в будущее. Мы можем построить новую Бразилию, это совершенно новый город. Но мы не сможем построить новый Пекин или Москву, поскольку они основаны на истории, жизни многих поколений, и многие люди чтят традиции и помнят о своем прошлом. Именно поэтому в основе нашего будущего лежит многолетняя история. Это как мост, который связывает историю с современностью. И мы не можем просто игнорировать это.

— Города имеют разную историю, есть периоды, о которых сложилось довольно сложное представление в обществе, как, например, о ВДНХ, которую мы показываем на нынешней Венецианской биеннале....

— Но это не относится к основным составляющим архитектуры, к оригинальному архитектурному дизайну. Я считаю, что каждая страна сталкивалась с такой сложной ситуацией, возникшей из-за причин, связанных с политикой или образованием. Люди как будто становятся слепыми. Но в определенный момент что-то меняется, и вы начинаете видеть то, что раньше не замечали. Возможно, толчком к этим изменением может послужить увеличение числа туристов, которые начинают посещать такие места. Но в то же самое время, это дает нам возможность увидеть по-новому то, что мы оставили в прошлом, и заново возродить это наследие. И именно поэтому, с моей точки зрения, многое зависит от роли архитекторов.

Мы должны действительно пропустить через себя историю и узнать больше о тех спорных и трудных периодах нашей страны. Именно таким образом, я думаю, можно избавиться от таких культурных разрывов

Сейчас мы переосмысливаем и заново открываем наше наследие, чтобы вывести такую архитектуру на новый, современный уровень.

Оперный театр в Харбине © Hufton+Crow

Оперный театр в Харбине © Adam Mørk

Похожая ситуация происходит в Пекине. У нас огромная богатая история и культура, которая сформировалась под влиянием разных народов, приехавших из Японии, Индии, Китая, которая затем проникала в Корею, Японию. И эта культура распространяется повсюду. Для Китая это был трудный период в отношении этих культурных вопросов, но правительство намерено произвести переоценку ценностей буддизма. Такие процессы в обществе происходят после того, как достигнут определенный уровень экономики, и социум становится зрелым в плане культурного развития. Это заставляет нас оглянуться назад и переосмыслить историю, найти то, что может быть воплощено в современном мире.

Но иногда такие изменения могут быть инициированы ввиду определенных политических или экономических потребностей. Таким образом, профессиональные архитекторы должны быть очень внимательны и рассудительны, потому что простые граждане не всегда могут сформировать критическое отношение к таким вещам. Большинство людей привыкло просто следовать за кем-то, и если им говорят, что это красиво, то они также начинают думать, что это действительно красивая вещь. Именно поэтому архитекторы должны указывать, что хорошо, а что несет в себе негативный аспект.

Архитекторы должны предоставлять людям ориентиры, по которым они смогут составить правильное суждение. Это ответственность нашего поколения перед последующим

Вот почему я иногда по выходным посещаю древнюю китайскую столицу, которой более 600 лет и которая значительно менялась с течением времени — теперь там построено множество высотных зданий, но центр города — это очень маленькая территория, где можно полюбоваться многими достопримечательностями, особенно красивыми видами в ночное время. Много молодежи приезжает сюда, это место очень популярно среди людей любого возраста и в любое время. Я считаю, мы должны понять особенности нашего прошлого и установить его связь с настоящим.

Комплекс Chaoyang Park Plaza в Пекине © MAD

— Давайте поговорим об авторстве архитектурных произведений. Должно ли каждое здание иметь своего архитектора, как вы думаете?

— Нет, я так не думаю. Например, я японец; пять лет назад у нас в стране произошло сильное землетрясение, а затем еще прошла цунами, которая уничтожила множество домов. Так, около 95% жилых зданий были построены не архитекторами, все они «безымянные». Причина, по которой такие здания всегда будут существовать, это то, что они более удобны, более экономичны и проще в строительстве. Этот тип архитектуры постоянно меняет свой характер, например, сейчас наблюдается тенденция к приобретению большей изоляции — установка двойного остекления и другие подобные технологии. Именно поэтому архитекторам необходимо знать потребности общества, для которых они создают дома, и речь здесь идет о функциональных аспектах.

А что касается знаковых зданий, то это вопрос финансирования и экономических факторов, которые позволяют привлекать знаменитых архитекторов и известные организации. Перед ними стоят совсем другие задачи, которые не имеют отношения к потребностям общества или созданию нового городского пространства; цель таких проектов заключается в том, чтобы продемонстрировать свое влияние, экономический успех или что-то вроде этого. И я не могу сказать, что это плохо, или мы должны прекратить создавать такой вид архитектуры. Но мы должны продолжать создавать архитектурное пространство лучшего качества для людей, для общества, которое бы нравилось людям и которое бы производило на них определенное влияние. Ведь знаковая архитектура с большим финансированием не будет оценена людьми.

Национальный музей деревянной скульптуры в Харбине © Xiazhi

Нам нужно изменить свое отношение к этому вопросу, и если мы сдадимся, то все стены в городе будут принадлежать не нам. Однажды я работал в Южной Африке, мы составляли генеральный план, и было удивительно, что я, как китайский разработчик, разрабатывал генеральный план для нового города, предлагая жилищные застройки одинакового вида. Система может оказать очень сильное влияние, если мы не будем настойчивы в реализации новых идей при строительстве городов. Конечно, это занимает много времени, но я считаю, что каждый архитектор должен учитывать социальный аспект.

— Ну, а городам все-таки нужны здания-иконы, то, что мы называем «вау-эффект»?

— Я думаю, что добиться «вау-эффекта» — весьма сложная задача, потому что никто не может научить, как сделать этот «вау-эффект». Это очень мощная архитектура с очень сильным эмоциональным воздействием. Я запоминаю архитектуру, которая мне понравилась, и я буду помнить «вау-эффект», который она на меня произвела. Но я не вспомню детали и особые функции таких зданий. Я запомню только одну вещь — это очень красиво! Вот каким образом архитектура может произвести на меня впечатление.

Естественно, при создании архитектурных объектов, приходится учитывать многие аспекты — бюджет, стоимость, долговечность, существует множество параметров, которые мы должны соблюдать, даже нужно учитывать возможность создания «вау-эффекта». Вот почему нам нужно найти определенный баланс, чтобы четко выполнить наши задачи. Иногда мы устраиваем некоторые виды инсталляций, чтобы правильно донести наш месседж обществу и сделать ключевые моменты более понятными. Но в то же время в наших культурных проектах мы хотим достичь этот «вау-эффект». Например, когда люди приезжают увидеть наш проект, который заставляет их посмотреть на некоторые вещи по-другому. Они начинают думать так: «То, что я вижу, это еще не все». Есть огромный простор для воображения и размышлений о будущем.

Музей искусств и истории города Ордоса © Iwan Baan

У нас есть много примеров «вау-архитектуры» в нашей истории. Например, в Азии много храмов, которые находятся в горах с очень красивым видом. Это те места, где вы можете чувствовать себя в самом сердце природы. Мы очень ценим, когда архитектура может «разговаривать» с природной средой, когда создается своего рода гармония между искусственными творениями и природными. Я считаю, что такой ландшафт и правильное взаимодействие с окружающей средой также может создать «вау-эффект». И это не касается визуального восприятия. Как я прочитал в одной книге, более 70% информации человек получает через зрение. Но такие понятия, как красота или симпатия происходят из нашей памяти.

Так что, если мы говорим о «вау-эффекте», то нужно задаться вопросом, каким образом можно создать дизайн, который смог бы затронуть другие параметры восприятия, помимо зрительных?

Очень важно, как мы сможем работать с ветром, водой и другими природными стихиями. Этому не учат в современной системе архитектурного образования, потому что такие вопросы трудно объяснить. Но мы должны стремиться воплотить это и реализовать такой подход на практике.