Установка для финалистов конкурса

Организатор международного конкурса на развитие прибрежных территорий Москвы-реки — Институт Генплана — провел ознакомительный семинар для участников консорциумов-финалистов.

Главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов, выступая перед конкурсантами, напомнил, что в качестве объекта проектирования на нынешнем конкурсе рассматривается сложное и комплексное явление реки в городе, в которое включаются и развитие территории вдоль ее русла, и ее транспортная составляющая, и «архитектурный фасад».

Совершив в день семинара речную прогулку, члены консорциумов смогли убедиться в том, что тон в общей атмосфере реки, в особенности в центре города, задает ансамбль, сформированный почти 80 лет назад. Этот первый и единственный этап реконструкции Москвы-реки и ее набережных состоялся в 1930-50-е гг. и после, как отметил Сергей Кузнецов, ничего комплексного с рекой не делалось. Она, по сути, вообще «выпала» из градостроительной, ландшафтной структуры, и город перестал ее «замечать».

Став частью стратегической программы Генплана 1935 года, река именно в тот период начала развиваться как единый архитектурный ансамбль и важнейшая архитектурная составляющая в масштабах города.

Главный архитектор Института Генплана Москвы Андрей Гнездилов подчеркнул, что именно в 1930-50-е Москва-река позволила поднять планку города на уровень «порта пяти морей». Река сделала Москву в полной мере столицей, связав город системой каналов со всей страной. В те же годы, продолжил Гнездилов, была заложена и идея реки как транспортного каркаса. Архитектор напомнил, что Москва-река получила спрямления извилистого русла в виде, например, Хорошевского или Карамышевского каналов для развития системы судоходства в обход центра.

В концепции, над которой будут работать конкурсанты, выделятся основная часть работы, касающаяся развития никак не осмысленных территорий, главным образом, запущенных участков между Третьим кольцом и МКАДом. И есть три особо важные площадки — ММДЦ «Москва-Сити», Строгинская пойма и ЗИЛ, которые ожидают более проработанных решений. «Есть ряд проектов уже развивающихся — их нужно привязать и интегрировать в концепцию, — отметил Сергей Кузнецов. — Они уже вполне соотносятся с темой реки как доминанты».

В частности, по «Москва-Сити», где все планировочные решения практически уже приняты, ключевой задачей становится формирование общественных зон на территории самого комплекса, ежедневное население которого достигает 60 тысяч человек, а также создание транспортной связи Делового Центра с Кутузовским проспектом и зеленой зоны на противоположной набережной.

Переосмысление и реконструкция реки в масштабах города — длительный процесс, и в реализации данной концепции выделены три этапа: до 2017, 2025 и 2035 года. И.о. директора Института Генплана Москвы Карима Нигматулина подчеркнула, что первый этап уже подразумевает ряд краткосрочных мероприятий, которые можно реализовать в ближайшее время по завершении конкурса.

Портал Архсовета Москвы попросил членов консорциумов финалистов прокомментировать несколько пунктов их будущей стратегии по освоению реки.

Петр Кудрявцев — генеральный директор компании Сitymakers (член консорциума «Burgos&Garridoarquitectos», Испания)

Будет ли в вашей концепции преемственность с первым этапом реконструкции московских набережных 1930-50-х годов?

— Конечно, Генплан 1935 года В. Семенова и С. Чернышева — это очень серьезное, волевое и сильное произведение, которое и определило, как выглядит Москва сегодня. Странно не использовать его, учитывая, что именно это решение по набережным волевое и сейчас.... С одной стороны, набережные не являются предметом охраны, но с другой — если спросить любого москвича или туриста, кто хоть раз любовался Москвой, смотрел на Кремль с реки, это очевидно.

Особенность Москвы-реки в том, что она была сформирована как единый ансамбль и уже почти 80 лет в этой одной концепции существует. То есть это некий парадный фасад города.В этом есть свои плюсы и минусы: например, любое нарушение и активное вмешательство в градостроительную компоновку и облик набережных рушит этот ансамбль. С другой стороны, мы тоже понимаем, что без этого не может происходить какого-то дальнейшего движения.

Можно ли сравнить ситуацию с Москвой-рекой и каким-то крупным европейским городом на реке?

Можно провести некоторые аналогии с Сеной, но это такой микромасштаб, работа с нижним уровнем набережной, как это происходит, например, в Париже. Скорее похож опыт развития Москвы и Берлина как двух столиц великих империй. Шпрее в Берлине в свое время сделали такой очень «официальной» рекой, но сейчас я был поражен, что в непосредственной близости от Правительственного квартала люди вполне спокойно купаются и загорают. Так что даже «столичный» облик Москвы-реки, я думаю, можно использовать как такую базу для развития рекреационной деятельности. Взаимосвязи могут быть самые интересные и неожиданные.

Насколько актуально использовать реку в мегаполисе как транспортную артерию?

Несомненно, река в этом смысле используется в таких городах, как Париж и Берлин, но, конечно, не в том объеме. Думаю, что здесь имеет смысл больше говорить про туристическую функцию и, возможно, грузовые перевозки, которые не затрагивают центр города. С другой стороны, в рамках концепции будут созданы какие-то определенные «точки притяжения» и, можно было бы, к примеру, создать систему шаттлов между ними. Для резидентов «Москва-Сити» время — серьезная ценность и быть вовремя на работе или на встрече для них важно. Думаю, они готовы воспользоваться водным транспортом, чтобы попасть куда-то в удаленное место. Хотя представить себе систему катеров, которые регулярно ходят от Китай-города к Печатникам, и ты тратишь 60 минут, чтобы добраться туда— сюда, это, конечно, большая проблема. То есть, очевидно, что надо будет придумывать какие-то новые связи, это интересная работа.

Антон Надточий — глава архитектурного бюро «Атриум» (член консорциума MaxwanArchitects + Urbanists, Нидерланды)

Надежда Нилина — преподаватель школы МАРШ (член консорциума MaxwanArchitects + Urbanists, Нидерланды)

Что Вы думаете по поводу опыта реконструкции столичных набережных 1930-50-х годов, будете ли вы от него отталкиваться?

Надежда Нилина:Для меня этот вопрос очень сложный идеологически. Конечно, первым посылом было бы продолжить реализацию Генплана 1935 года, парадного грандиозного плана, созданного при тоталитарном режиме для тоталитарного города. Но у меня, например, сложное отношение к периоду сталинизма и любое возвращение к нему, даже эстетическое, представляется мне опасным. Думаю надо уйти от этой эстетики и найти современную альтернативу которая будет резонировать в душах людей следующих поколений.

С другой стороны, привнесение чего-то нового в Москву - это невероятно сложная тема. Никаких серьезных культурных прорывов за последние 20 лет не произошло,  и где черпать эстетику для завершения проекта, который был начат в 30-е годы –для вопрос очень сложный. Что касается технических вопросов, то они имеют мировой прецедент, и их можно изучить.

Москва могла бы воспользоваться теми решениями, которые нашли для себя крупные европейские города?

Надежда Нилина:с точки зрения эстетики, ни в коем случае, я думаю, это тупик. Европейские набережные были в основном сформированы в XIX веке, одна из лучших – это набережная Будапешта, целиком законченная именно тогда. Набережная Парижа имеет минимальные капитальные интервенции за последние сто лет. Поэтому если мы что-то заимствуем – мы заимствуем XIX век, это полная регрессия. С другой стороны, что касается программирования территории, привнесения новых функций и вообще возвращения реки городу, тут конечно много произошло в мире позитивного, и от такого опыта можно оттолкнуться.

Антон Надточий: Есть, конечно, и хорошие примеры реконструкции портовых территорий из XX века. Каждое время предлагает свои решения, и в этом конкурсе мы как раз будем искать решения, адекватные современному городу, пониманию комфорта, современным эстетическим пристрастиям. Но, безусловно, это не будут парадные набережные. Новое время — новая эстетика, новые решения.

Предусматриваете ли вы какие-то краткосрочные мероприятия, которые можно реализовать сразу по завершении конкурса?

Надежда Нилина: Есть такие вещи, крайне простые, как создание пешеходных переходов к самому променаду – к набережной. Уже завтра мы можем выйти, взять краску и нарисовать 200 пешеходных переходов – у нас уже есть разметка, где они должны быть, мы сделали эту работу со студентами в МАРШе – и это минимальными затратами улучшит жизнь пешеходам. Пока что набережные труднодоступны и некомфортны для пешеходов.

Я думаю, что очень важно так же вернуть жителей в центр города. Это будет созвучно преобразованиям набережных, созданием лучшей связанности всей территории вдоль реки.  Было бы прекрасно если бы жители вернулись в центр, хотя экономика сегодня этому не способствует.

Может ли Москва-река быть современной транспортной артерией?

Антон Надточий: Мне кажется, в таком протяженном городе, как наш, при такой петлявости реки сложно использовать ее как транспортный коридор, чтобы добираться из одной точки в другую. Скорее ей подходит туристическая функция, которая подсказывает идею использования набережной как рекреационной территории. У нас слишком большие скорости, нам надо быстро перемещаться, и река для этого не совсем подходит.

Надежда Нилина: Я бы вообще ограничила движение по реке. Мне кажется, что сейчас движения слишком много и оно не общественное – это какие-то частные судна и редко заполненные…. Если мы хотим реку очистить, сделать её удобной для гребли, как например река Амстел в Амстердаме, я бы ограничила движение больших туристических кораблей и обновила их состав.  Это не значит что их не должно быть совсем, но их должно стать меньше и это должны быть экологически чистые суда.  Вот что бы я сделала – так это вернула бы трамваи на набережные.

А в долгосрочной перспективе, расширила сетку метро с остановками на реке.

Как вы планируете работать по направлению экологии реки?

Надежда Нилина:  Это наша самая сильная сторона и даже не хочется ее разглашать. У нас очень сильная команда экологов и они используют подход экоструктурного планирования. То есть они рассматривают геометрию, географию, размер озелененных участков на реке, оценивают их потенциал с точки зрения среды обитания для отдельных видов животных и пытаются понять, насколько мы можем создать, воссоединить этот зеленый природный каркас. Этот каркас будет многофункциональным и позволит увеличить биоразнообразие, уменьшить загрязненность, в том числе, и воды в самой реке.

Вернуть те времена, когда в Москве-реке можно было купаться?

Я считаю, что биоразнообразие - более важная задача, чем возможность искупаться. И это реально, хотя те города, где так была поставлена задача, потратили на это 15 -20 лет. Могу привести в пример CharlesRiver в Бостоне или Гудзон, который  очистился до такой степени, что в нем появилась бактерия, которая живеттолько в чистой воде, и которая, правда, стала подъедать фундаменты Batterycitypark.

Дмитрий Гусев — главный архитектор проектов в архитектурном бюро «Остоженка». Россия

Будет ли в вашей концепции преемственность с этапом реконструкции Москвы-реки 1930-50-х?

Для нас это, конечно, одна из отправных точек нашего путешествия по реке, как программа, которая придала ансамблевость, столичность части Москвы-реки, объединив водные пути. Мы будем это учитывать, смотреть, отталкиваться, но мы живем уже в настоящее время, и перед нами стоят новые специфические задачи, может быть, более диверсифицированные.

Будете ли вы использовать решения, которые нашли для себя крупные европейские города?

Москва очень часто — это собирательный образ со всего мира, здесь всегда работали иностранные архитекторы, которые привозили отовсюду фрагменты своих культур. Методы решений, по сути, интернациональны, они одни и те же, но комбинации этих методов и вопросы, которые мы решаем с помощью них — они могут быть уникальными для Москвы. В последнее время на Москве-реке, к примеру, не было сформировано в полной мере столичных пространств, и наша задача этими методами создать их.

В чем для вас заключается экологическая составляющая проектирования?

Река — природная ось Москвы, она несет свежий ветер, большие зеленые массивы и, например, к северо-западу сквозь них мы можем пройти практически до центра с небольшими разрывами. И мы будем уделять большое внимание созданию этого зеленого диаметра. Тут должна быть скоординированная работа многих специалистов. Конечно, будет сложно очистить, например, воду, но и это можно «починить» — начать с фрагментов и потом совместно делать большое дело.

Вы планируете использовать в своей концепции реку как транспортную артерию?

Я считаю, это интересное направление, хотя есть сезонность такого транспорта. Это было бы перспективно с точки зрения коротких прогулок. Наша цель — сделать Москву-реку живой и транспорт, на мой взгляд, одна из основ, которая привносит жизнь в реку, как и вывод активности на ее берега, использование реки как связующего элемента. На реке должен быть и частный транспорт, и водные такси, и соответствующие стоянки. Река должна жить полной жизнью, быть настоящей деловой артерией, а не просто декоративным украшением. Это даст новую жизнь и всему городу.

Подробности семинара и блиц-интервью с остальными участниками опубликованы на официальном сайте конкурса.